"А ПАМЯТЬ СВЯЩЕННА..." Саратовская областная газета, 28 апреля 2015 г.

История возникновения и становления ОАО «Саратовнефтегаз» – крупнейшего предприятия нефтегазодобывающей отрасли Поволжья – накрепко связана с летописью Великой Отечественной войны.

28 октября 1941 года – в самое тревожное для страны время, когда гитлеровцы остервенело рвались к Москве – из недр легендарного Елшанского месторождения хлынул газовый фонтан. Ровно через год первый в истории страны промышленный газопровод соединил месторождение и СарГРЭС – станцию, снабжающую энергией десятки оборонных заводов и фабрик прифронтового Саратова. А в 1944-м году началось строительство первого в СССР магистрального газопровода «Саратов-Москва». На глазах современников рождалась новая отрасль экономики – ГАЗОВАЯ.

И всё же истинный «золотой фонд» предприятия – это люди: геологи, буровики, инженеры… Профессионалы с большой буквы. О некоторых из них – настоящих героях-фронтовиках и нефтяниках до мозга костей – наш рассказ…

«А МЫ С ТОБОЙ, БРАТ, ИЗ ПЕХОТЫ…»

– Дорогой ты мой! – кавалер Ордена Славы Григорий Фёдорович Леонов смотрит чуть с укоризной. – Там, где мне воевать пришлось, было не до фотографий… Уж прости, нету ни одной.

Я немного тушуюсь от неуместности своей просьбы показать пару-тройку фронтовых снимков: очень, мол, нужны для газеты... А в ходе всей нашей беседы – подробной и обстоятельной – сам себе безуспешно пытаюсь ответить на вопрос: как вообще смог выжить этот совсем не богатырской стати солдат, пройдя все круги ада? Сталинград, Северный Кавказ, Крым, три ранения, плен, концлагерь…

Видимо, причиной всему – крепкая сибирская «закваска». Родился Григорий в 1923 году в таёжной деревне Большие Ключи Красноярского края, был седьмым ребёнком в семье. Накануне войны успел закончить ПТУ при целлюлозно-бумажном комбинате краевого центра и даже немного поработать в одном из его «вредных» цехов. А летом 41-го отнёс заявление в военкомат: «Хочу добровольцем на фронт!»

– Народ кишмя кишит, еле пробился. Сказали: жди, парень, надо будет – вызовем, а покуда домой езжай. Добрался я в свою глухомань сибирскую, освоил трактор, прицеп к нему приладил. Оказалось, больше некому с техникой управляться – всех деревенских мужиков в армию забрали! Стал на элеватор зерно возить. Потом дрова для нашей паровой мельницы заготавливал. Думаю, на всю зиму хватило. Точно не знаю, потому что уже 19 декабря мне повестку на фронт прислали. Так что новый год встретил уже в компании таких же новобранцев…

События более чем 70-летней давности Григорий Фёдорович Леонов вспоминает детально, как будто всё это было вчера. Живая память, живой рассказ, живая история…

– Довёз меня папа на телеге до станции, подарил на прощание свою ложку… Вышло так, что стал я потомственным пехотинцем, как и отец, и старший брат, и дядья. Воинскую часть нашу формировали в городе Канске. Долго мариновали, месяца четыре. Наконец 16 апреля команда «Тревога!» и – на вокзал. Два часа на погрузку в эшелон, два паровозных гудка… Тронулись на запад через всю страну. Неделю едем, другую: то прямиком, то вбок куда-то, то чуть ли не в обратную сторону… Командира спрашиваю – в чём дело? А он: «Нельзя прямо ехать – иначе нас или подорвут, или разбомбят». Выгрузились, наконец, и двинулись пешим ходом на Ростов. Что меня поразило, ни у кого из начальства не было карт местности: пошли вслепую, наугад! А слухи тревожные: с той стороны к Ростову уже немцы подходят… Настроение и без того аховое, а тут ещё наутро команда: срочно развернуться на северо-восток, немцы нас окружают! Такая катавасия началась – жуть! Смотрим: и наши войска отступают, и беженцы толпой… Перемешались все в кучу, неразбериха, чуть ли не паника.

Боевое крещение рядовой Леонов получил там же, под Ростовом. Его полк, ещё ни разу не вступивший в противостояние с врагом, в полной мере ощутил, чего этот враг стоит на деле.

– Налетели самолёты, такая бомбёжка началась – мама не горюй! Опыта ни у кого нет, страшно. Забежали наши ребята в сарай саманный на окраине села, чтобы спрятаться, так через минуту от этого сарая только пыль красная осталась… черепица вперемешку с кровью! Там же, неподалёку, я и своего первого «фрица» уложил. Открыл, так сказать, личный счёт.

После того катастрофического разгрома пришлось Григорию Леонову в полном одиночестве почти три месяца пробираться к своим. Шёл ночами, тайком заходя в хуторки, что на отшибе. Добрые люди подкармливали, чем могли. Но цели своей отощавший и в конец измученный солдат всё же достиг.

– 80-й формировочный батальон собирал нас, таких же «бродяг», в маршевые роты, затем – в штаб дивизии, а оттуда попал я в огнемётную группу танковой части. И первый же бой у станицы Славинская Краснодарского края чуть не стал для меня последним. Атака, нас шестеро с огнемётами на броне, я – первым номером, танк идёт со скоростью 50-60 км/час… Вклинились в оборону противника. Надо прыгать, задачу выполнять. Командую «Приготовиться!..», и тут снаряд – бабах! Очнулся в полевом госпитале, двух рёбер как не бывало. Прямо возле позвоночника их под корень отрубило… Повезло? Наверное, повезло.

Через два месяца постельного режима невмоготу стало пехотинцу-огнемётчику: со скандалом настоял на выписке на десять дней раньше положенного. И снова на фронт!

– В сентябре 43-го я был зачислен в морской десант. Привезли на Азовское море, погрузили на катера и пошли мы ночью по тревоге на полуостров Тамань. Напоролись на подводные колючие сети, до берега не дошли метров 50. Смотрю, все ребята в воду попрыгали и – к берегу, а я плавать не умею! Деваться некуда – за ними сиганул. Вода холодная, чувствую – сейчас захлебнусь… еле-еле выкарабкался… Вот за эту операцию и вручили мне Орден Славы. Правда уже много позже, в феврале 1958-го. А задача-то нашего десанта была отвлекающая: оттянуть на себя огонь противника, чтобы другим частям дать возможность наступать. Короче, смертники, как ни крути. Перестрелка, бой, вот тут-то я и схлопотал осколок в голову…

И началась для рядового Григория Леонова очередная трагическая глава такой длинной повести с таким коротким и жутким названием «Война»…

– Начались мои мытарства. Скажу тебе, пострашней, чем на передовой: 9 фашистских лагерей для военнопленных и один концентрационный лагерь близ Штутгарта. Томилось там почти 60 тысяч моих соотечественников, товарищей по несчастью. Каждый день с темна до темна машинами возили трупы на яму… Вся кормёжка – черпак баланды крапивной да сто граммов хлеба. Живыми скелетами ходили… А потом нас почти три тысячи узников зачем-то перебросили в северную Норвегию, тоже в концлагерь. Оттуда я на вторые сутки ночью в бега пустился, улучил момент, воспользовался суетой. И заблудился… Поймали, избили и – обратно в барак.

К тому моменту Григорий Фёдорович уже перестал считать, сколько раз оказывался на краю верной гибели. Но каждый раз судьба почему-то миловала его. Так и шёл солдат по жизни, точно заговорённый. Будучи в фашистском плену, он и встретил Победу. Но злоключения фронтовика на этом не кончились: в июле 45-го оставшихся в живых военнопленных передали советским властям. Из концлагеря – в концлагерь! Такова была незавидная участь несчастных.

– В этом фильтрационном лагере, что в Марийской АССР, в спецотделе проверяли всех «от и до». Многих расстреляли, это я точно знаю. Меня спасло то, что я назубок помнил номера всех воинских частей, где привелось служить, фамилии всех командиров… ответил на все вопросы. И вот в сентябре 1945 года нас 250 человек привезли в Саратов, приказали в «нефтянке» работать. Чтобы, значит, честным трудом искупить... Нынешним молодым невдомёк, а тогда ведь «отец народов» как говорил: «У нас нет пленных, есть предатели!». Так попал я в Соколовогорскую нефтеразведку. Пять лет с меня «особисты» допросами донимали. Чуть что не так – в морду кулаком!.. Но, слава Богу, и это всё со временем закончилось. Так я поневоле и стал бурильщиком. Нет месторождения в области, где бы я не бурил скважины. Отслужил в «Саратовнефтегазе» до пенсии: ни много, ни мало – 52 года. Вот такие дела…

«ДО СВИДАНИЯ, ДЕВОЧКИ!..»

Июль 1941-го… На фотографии, запечатлевшей выпускной класс Нины Потаповой – 14 девушек и всего двое парней.

– Остальных ребят призвали в действующую армию, им почти всем по восемнадцать лет исполнилось, – вспоминает Нина Ивановна. – А некоторые семьи уже успели получить «похоронки». Видите, на лицах наших нет улыбок? Шёл первый месяц войны, мы просто в шоке были. Такой вот получился грустный выпускной…

Вскоре практически всё «женское население» бывшего 10 «б» добровольно записалось на курсы Красного Креста и Красного Полумесяца при Саратовском Медицинском институте. Через год Нина вместе с профессией медсестры получила на руки Удостоверение №090818, в котором напротив названий изученных дисциплин значилось только «хорошо» и «отлично».

– Учились и одновременно проходили практику в госпиталях: Саратов как прифронтовой город уже был запружен ранеными. Первичная обработка в приёмном отделении, подготовка к операциям, послеоперационный уход… Всему со временем научилась. Много бойцов умирало – сказывался недостаток лекарств. Ох, и насмотрелась я тогда!.. Помню, бомбил нас фашист крепко. Во время одного из таких налётов на моих глазах соседке осколком оторвало голову…

Но, несмотря на военное лихолетье, свою заветную мечту стать юристом Нина Потапова не оставила. Параллельно с изматывающей работой сестрой милосердия она окончила двухгодичную юридическую школу и весной 1944-го была направлена на практику в Курскую областную коллегию адвокатов. Но и там медицинские навыки вчерашней школьнице очень пригодились, поскольку сотрудники коллегии шефствовали над госпиталем.

– После освобождения Курска город представлял собой сплошные руины, так что и разбором уличных завалов заниматься приходилось. Потом шли за ранеными ухаживать. Обязанностями нянечек и санитарок тоже не брезговали: рук-то вечно не хватало. Бинты стирали-гладили, полы мыли, письма солдатам помогали писать домой. Господи, ребята молодые все – без глаз, без рук, без ног… Но патриотами оставались до конца!

Свой вклад в Великую Победу Нина Потапова вносила в свободное от основной работы время: заведовала юридической консультацией, служила адвокатом, позже – народным судьёй. А в 1956 году, получив диплом Всесоюзного юридического заочного института, перебралась в родной Саратов. Звёзды сошлись так, что значительная часть её трудовой биографии была посвящена «Саратовнефтегазу»: поначалу старший юрисконсульт, а с марта 1970 года – начальник отдела кадров всего объединения. Из «нефтянки», снискав искреннюю любовь и уважение многотысячного коллектива, и уходила на заслуженный отдых. Нынче её пенсионные будни скрашивают заботы о внуках и правнуках, в которых Нина Ивановна души не чает. И сегодня, слушая воспоминания этой гостеприимной улыбчивой женщины, невозможно не восхищаться её энергичностью, заразительным оптимизмом и жизнелюбием. Нет, всё-таки особенные они люди – рождённые в первой четверти ХХ века, чью молодость обожгла война и кому не однажды доводилось смотреть смерти в лицо!

«АРТИЛЛЕРИСТЫ, СТАЛИН ДАЛ ПРИКАЗ!..»

– Мой отец был кадровым военным, ещё в царской армии начинал служить артиллеристом, – рассказывает Геннадий Петрович Малыгин. – И я пошёл по его стопам: как раз 21 июня 1941-го меня зачислили курсантом в Одесское артучилище имени Фрунзе и отпустили на побывку. Жили мы тогда в Киеве, и вот 22 июня утром я прибыл домой. Представляешь, прямо как в той песенке: «Киев бомбили, нам объявили, что началася война». Маму нашёл в бомбоубежище – живую, слава Богу, вместе с соседями. Дня не прошло, как меня срочной телеграммой обратно в училище вызывают. Приняли присягу и началось: то окопы роем, то ещё чего… А вскоре пешим ходом в полном обмундировании – в Николаев, на станцию, это чуть больше 10 км. Только-только погрузились в теплушки, как слышим по радио: фашисты Одессу окружили. Вовремя удрапали, уцелели! И всё наше училище передислоцировалось на Урал.

«Полугодичный ускоренный выпуск, и на петлице – два «кубаря», – это строки Роберта Рождественского из поэмы «210 шагов». Точно так и было в судьбе Геннадия Малыгина: в феврале 1942-го новоиспечённый лейтенант попадает в войсковую часть Северокавказского военного округа.

– Мой 1167-й артиллерийский полк относился к резерву Главного командования и распологался в Ейске. 152-милиметровые гаубицы-пушки были основным вооружением. А в ходе нашего отступления к предгорьям Кавказа возле станицы Белореченская первые серьёзные столкновения произошли с немецкими и румынскими войсками. Ох, и покрошили мы их вместе с «катюшами» – будь здоров!.. Но люфтваффе в воздухе тогда господствовала. Однажды занимали боевую позицию, окопались было – и вдруг фрицы налетели! Слышу: бомбы начали падать. Один разрыв, второй… мимо. А третий как раз по мою душу! Очнулся – первая мысль, чтобы сознание не потерять. Вижу метрах в шести воронку, товарищей моих в куски разорвало. А меня в ногу, в спину и в руку правую ранило, кости вдрызг раздробило… Большая потеря крови плюс контузия, не слышу ничего… Ну, и пошло-поехало: медсанбат, госпиталь за госпиталем в самых что ни на есть курортных местах: Сочи, Гагры, Сухуми, самолётом в Тбилиси, потом в Баку, оттуда пароходом в Туркменистан. Слух мало-помалу восстановился, а вот руку не спасли. Отвоевался солдат…

В марте 1943-го Геннадий Малыгин становится студентом Саратовского государственного университета. А через пять лет, получив «красный» диплом геолога, начинает свой трудовой путь: сперва в Госгортехнадзоре, а начиная с 1959 года – заместителем начальника геологического отдела объединения «Саратовнефтегаз». За несколько лет до пенсии Геннадий Петрович вплотную занялся наукой – геологической подготовкой технических решений: в КБ предприятия в должности ведущего конструктора обеспечивал «точное попадание» буровиков в пласты, богатые нефтью и газом.

На груди Геннадия Петровича Малыгина – три ряда орденских планок. Не любитель он выставлять напоказ награды. А между тем в этих разноцветных «пунктирах» судьбы можно угадать два ордена Отечественной войны, медали «За оборону Кавказа», «За победу над Германией»…

– Знаешь, – сказал мне на прощанье Геннадий Петрович, – из целого поколения моих сверстников, кто на фронт ушёл восемнадцатилетними, в живых осталось всего-навсего три процента. А тех, кто дотянул до сегодняшнего дня, и вовсе единицы. Не станет нас – некому будет рассказать, как всё оно было на самом деле…

Т.М. ЛАТЫПОВ, ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР ОАО «САРАТОВНЕФТЕГАЗ»:

Дорогие наши ветераны!

Примите сердечные поздравления с самым святым и счастливым праздником – Днём Великой Победы! 70 лет назад Ваше поколение победителей ценой неимоверных усилий и лишений, ценой собственной жизни отстояло свободу и независимость Отчизны, избавило народы планеты от ужасов фашизма, подарило благодарным потомкам мир, счастье жить, дышать, любить, растить детей и радоваться солнцу.

Ваш ратный и трудовой подвиг вписан в историю золотыми буквами. Таким же немеркнущим он и останется в веках! От всей души желаю Вам здоровья, добра и благополучия. Пусть в Вашем доме царят покой и согласие, а в душе всегда торжествует весна! Низкий Вам поклон!